Перед ответом необходимо привести статью прот. Алексия.

Протоиерей Алексий Уминский  Исповедь – проходной билет ко Причастию?

Тот образ жизни Церкви, который был в ХХ или еще в XIX веке, мало похож на то, как и чем сегодня живем мы. В XIX веке имела место доведенная до абсурда формализация. Четыре раза в год обязательно надо было пройти по схеме: говел, исповедовался, причастился. В том числе и для устройства на работу, для справки о благонадежности. Получалось, если постишься-исповедуешься, значит — все в порядке, ты добросовестный гражданин своей страны.

Период гонений показал совершенно иной образ отношений священника и его духовных чад. В те времена приходская исповедь вообще не являлась основным способом душепопечения.

Можно сказать, что исповеди по-настоящему не было и в 60-70-е годы прошлого века, когда открытых действующих храмов осталось уже немного. Распространенные тогда общие исповеди, когда перед толпой пожилых женщин священник прочитывал список грехов, наверное, не могут соответствовать евангельской идее покаяния, примерам святой покаянной дисциплины, которая реально существует в Церкви тысячелетиями.

В тот период, который принято называть церковным возрождением, когда мы начали постепенно набирать сложный опыт выстраивания приходской жизни, отношение к исповеди, как об этом и пишет отец Павел Великанов, было у молодых священников примерно одинаковым. Есть книжечки, есть перечисления грехов по святителю Игнатию (Брянчанинову), есть общее представление о том, что исповедь — это пропуск ко Причастию. Достаточно.

Сегодня мы можем наблюдать, во что превращается подобная практика, как она иссушает человеческую жизнь, лишает исповедь смысла, как люди перестают понимать, что с ними вообще происходит. Еженедельная надрывность переходит в формализацию всего, в том числе самого Причастия. Человек живет уже не сознательно: все превращено в форму своеобразной игры, правила которой все хорошо понимают.

Как у отца Павла замечательно написано: «А у тебя есть бумажечка с грехами?», — спрашивает одна женщина другую. Сейчас технический прогресс вообще упростил задачу — нажал кнопку, и принтер распечатывает с компьютера давно заготовленное — очередную исповедь к следующей субботе. Я вижу такие распечатанные исповеди — это же кошмар!

Когда пытаюсь уговорить своих прихожан не исповедоваться перед каждым причастием, то вижу в их глазах страх: а вдруг чего не так? Ведь это так удобно — получить некое свидетельство, что у тебя все в порядке.

Список в прачечную

Эти списки перечисления грехов напоминают мне заполненную квитанцию в прачечную: простыни грязных — 3, наволочки — 4, полотенце — 1.

Принес этот список, прочитал. И — все спокойно, надежно. Ты уже можешь уверенно сказать, что по правилам причащаешься, за дело.

И исповедь наша — уже не исповедь, а нудное перечисление бесполезных вещей, которые не делают человека ни лучше, ни хуже. Такие исповеди — настоящее препятствие для духовного роста, и уж точно они не имеют никакого отношения к покаянию.

Более того, это страшная ловушка для духовной жизни. Ведь подобная практика меняет и отношение человека к Причастию. И превращает его в некую форму «духовного топлива», как бы грубо это не звучало. То есть Причастие воспринимается не как встреча со Христом, не личное присутствие Его в твоей жизни. Подкрепился духовно и — вперед, до следующего раза.

Идя к Чаше, ты не страшишься приблизиться ко Христу так близко, не воспринимаешь встречу, как суд над тобой. Какой суд? Все проблемы решены на исповеди, тебя допустили. И главное следующее препятствие, которое может тебя беспокоить, — это только то, что ты не до конца вычитал правило ко Причастию. А вот уж если ты все правило прочел до конца и сходил на исповедь, у тебя нет никаких вопросов к тому, что сейчас с тобой произойдет в момент встречи со Христом.

Все должно быть нормально, все гарантированно. Да еще принесет тебе пользу.

Вот если ты не выполнил всего предписанного, то — причастился «в суд и в осуждение». А если выполнил предписанное — все в порядке, можешь не бояться этого святого момента.

Сама форма, с которой мы подаем Тело и Кровь Спасителя прихожанам звучит так: «Во исцеление души и тела». И мы начинаем думать, что перед нами — хорошее лекарство.

Ничего себе лекарство, ничего себе успокоительное, когда в Чаше пребывает Распятый Христос!

Поэтому никакой успокоенности нашей при приближении к Чаше быть не может! Должна быть тревога, ужас и страх, трепет.

Опять по кругу?

По своей сути духовная жизнь священника, монаха, мирянина, мужчины, женщины складывается одинаково. Это поиск Христа, это твоя жизнь по Евангелию. Это молитва человека, его разговор с Богом. И покаяние — это не процесс от субботы до субботы, это процесс длиною в жизнь. Путь человека за Христом. И когда человек по-настоящему идет этим путем, он зреет духовно.

В какой-то момент, человек, идущий за Христом, а значит, пытающийся приблизиться к Нему, вдруг видит в себе то, что раньше не видел, не замечал. То, что высветил в человеке свет Христовой любви, осветив уголок души, в который раньше и не заглядывал, наполняет его душу ужасом. И вот тогда происходит истинное покаяние, тогда необходима исповедь и знак того, что человек движется к Богу.

Вместо этого, вместо движения за Христом — хождение по кругу, о котором я уже столько раз писал, говорил. От исповеди до исповеди, от Причастия до Причастия, от поста к посту. Живем благополучно и удобно.

Разорвал священник на исповеди бумажечку с перечислением грехов, значит можно успокоиться и через неделю (или через две) принести новую, с тем же содержанием. Более того, иной человек, приходящий на исповедь, если вдруг увидит, что священник не разорвал бумажку, начинает волноваться: «Что-то не так?» Как будто в самой бумажечке — покаяние. Как будто она — входной билет ко Причастию. Билет надорвали — можно смело проходить.

Проходя так от исповеди к исповеди, некоторые люди начинают от этого унывать, перестают причащаться. Они чувствуют, что Причастие — это серьезно, к нему нельзя — по билетику.

Не может быть духовной жизнью, исповедью, подготовкой к Причастию то, что поставлено на конвейер, построено по шаблону. Нельзя ощущать покаяние по расписанию, с регулярной периодичностью…

Однако большинство людей все-таки привыкает и именно так, конвейерно, начинает воспринимать духовную жизнь. Потому, что «так правильно, так нужно, так заведено». Удобнее вместо смыслов иметь подмены. И если кто-то пытается это поменять, то получает от своих собратьев обвинения: «А не обновленец ли ты?» «А не хочешь ли ты реформ?» «А не католик ли ты?» И прочие безумные глаголы.

Когда перестает работать слух

Да, если не давать «пропускных билетиков» в виде исповедей, то есть риск, что к Причастию будут подходить вместе с толпой и люди, совершенно не понимающие его смысл. Не допускать этого — задача священника. Когда формируется приходская жизнь, он должен иметь возможность каким-то образом воспитывать дисциплинарно новоприходящих в храм людей. И с ними проводить как раз исповедальные беседы, на которых объяснять, что есть что, как нужно молиться, и так далее. Но не надо превращать исповеди в пропуск!

Нуждается твой прихожанин в исповеди, он подойдет и скажет об этом. И тогда ты для этого выделишь ему время. А не три минуты из этой бесконечной очереди, когда невозможно никого исповедовать, когда невозможно услышать человека! У тебя, как у священника, перестает работать слух после двадцати перечислений, когда тебя нагрузили пустотой за полтора часа стояния у аналоя. И когда приходит человек с душевной болью, проблемой, ты рискуешь его не услышать.

Люди, отстоявшие в очереди на исповедь, прочитавшие по бумажке очередной перечень «из прачечной», искренне думают, что они покаялись перед Богом. Только потом наступает серьезнейший духовный кризис. Человек вдруг осознает: почему он столько лет в Церкви, но — он никого не любит, не любит молиться, не любит постов, ждет, быстрее бы пост кончился? Ему уже невыносимо читать правило перед Причастием, из года в год, из десятилетие в десятилетие каждую неделю — одно и то же…

Если мы будем человеческим преданием заменять заповедь Божию, это будет катастрофа. Которую, в принципе, мы уже сейчас начинаем наблюдать.

Далее следует заметить, что в Церкви есть понятие Догмат ( Догматы – богооткровенные истины, содержащие учение о Боге и Его Домостроительстве, которые Церковь определяет и исповедует, как неизменные и непререкаемые положения православной веры), теологумен (Теологумен (греч. theologoumena) – богословское мнение, не являющееся общеобязательным для всех христиан. «Теологумен не просто частное мнение или размышление отдельного автора: он обозначает учение, более или менее принятое у Отцов Церкви. Но у него нет обязывающего характера соборного определения»
Каллист, еп. Диоклийский), и частное богословское мнение (Частное богословское мнение — это мнение богословов и религиозных философов, живших в разные периоды церковной истории.). Так вот мнение прот. Алексия можно отнести к его частному богословскому мнению. На мой взгляд, проблема не так тривиальна, и на практике (во всяком случае, моей) происходит все несколько иначе. Мой ответ также ненужно называть голосом Церкви в целом, а скорее моим частным пастырским мнением.

ОТВЕТ:

Согласен, что доля правды есть в словах о. Алексия. Я также не могу согласиться с формализмом.

Но о. Алексий забывает скольким людям помогла письменная исповедь видеть свои грехи , обращать внимание на то, что они раньше не обращали внимание. Брошюра свт. Игнатия Брянчанинова это гениальная находка для начинающего свой путь покаяния. Из моей священнической практики (на нескольких приходах)  большинство людей даже  регулярных прихожан не могут назвать и десяти  грехов. Хотя исповедовались последний раз 2-3 месяца тому назад. Некоторые просто не знают, как это делается. Безусловно, разговаривать в Таинстве исповеди о грехах необходимо. Но человеческий фактор никуда не денешь. Много раз после устной исповеди  (через 5-10 мин) ко мне возвращались прихожане с воспоминанием еще одного или двух грехов. После письменно подготовленной исповеди (в моей практике) ни разу никто не возвращался добавить к исповеди забытый грех.

Беседовать подробно не всегда удается особенно в Великие праздники. А именно в эти дни и приходят «редкие» прихожане. В эти дни нет возможности уделить исповедующемуся, даже 10 минут. Поэтому рекомендация готовить исповедь дома на кануне причастия очень хорошая практика. о. Алексий упоминает о распечатанных исповедях  с негодованием – совершенно с ним согласен, теряется личное участие человека в Таинстве. Но совершенно иной момент это исповедь написанная вручную. Чем она полезна. Человек, сидя дома наедине собой, размышляет о своих грехах, записывая их на лист бумаги. Я советую в этот момент держать перед собой руководство к исповеди. После написанной собственноручно исповеди взять руководство (к примеру, свт. Игнатия) и прочитать. После прочтения всегда вспоминаются грехи забытые, не записанные. После прочтения исповедь добавляется, расширяется, следовательно получается наиболее полной и подробной. Не остаются камнем на душе забытые грехи. И самое главное облегчение от такой исповеди гораздо большее чем от исповеди устной.

Допускать формализма безусловно не стоит. Не устаю на проповедях напоминать, что каждый исповеданный грех требует исправления, а именно каждый грех нужно постараться заменить противоположным, добрым поступком. К примеру: обидели кого-то – прощение попросить, украли  – вернуть на место или подарок сделать пострадавшему, или жертву нуждающемуся, не навещали пожилых родственников – поехать помочь и т.д. каждый грех.

На мой взгляд, письменная исповедь это глубокая духовная работа над собой. Письменная исповедь позволяет лучше запомнить свои грехи, в дальнейшем их качественно исправить. Бумага это ни в коем случае не проходной билет, это скорее памятка для себя о своих согрешениях, которые нужно исправить.

прот. Алексий Уминский упоминает в своей статье, на которую вы ссылаетесь, что в следующий раз человек приходит с таким же списком. У меня вопрос, а что устная исповедь это гарант того, что человек не повторит грехов к следующей исповеди? 

К Богу мы идем падая и вставая и снова падая, но вставая и исправляясь.

Для более понятного объяснение моей частной пастырской позиции привожу сравнительную таблицу исповеди письменной и устной:

Хочу отметить, что в данной заметке мы не берем опытных в исповеди прихожан. Мы рассматриваем среднестатистического прихожанина, заходящего в храм по большим праздникам, которых в наших приходах большинство. Духовная работа для опытных прихожан немного иного рода. Задача духовника к каждому найти свое слово. Но все священники разные, впрочем, как и их прихожане, поэтому выбор к какому священнику идти на исповедь выбор личный.